Марина Смирнова, президент фонда «Живая классика»:
«Есть люди, которые появляясь в чьей-то жизни, меняют её кардинально. В моей жизни такой человек – Андрей Георгиевич Битов.
Меня часто спрашивают, как появилось название «Живая классика»? Ответ: Битов. Мы в университете называли его «живым классиком». И собственно, наша организация «Живая классика» возникла, чтобы провести один единственный фестиваль – Фестиваль «Империя в четырёх измерениях Андрея Битова», посвящённый 70-летию писателя. Так что наше название – про Андрея Георгиевича. Если бы не он, мы бы назывались как угодно иначе. Это название посвящено ему».
🔸 Марина Смирнова: Говорят, что с возрастом у человека становится всё меньше и меньше друзей...
🔹 Андрей Битов: Это так.
🔸 Марина Смирнова: А какие люди действительно были важными? У Вас были лучшие друзья или какие-то люди, которые по-настоящему были значимы в жизни?
🔹 Андрей Битов: К 75-летию я издал такую книжку – «Багаж», где обосновывал всё выживание советского времени дружбой. И там основные мои друзья были перечислены: Белла Ахмадулина, Резо Габриадзе, Юз Алешковский, Михаил Жванецкий.
🔸 Марина Смирнова: Вы дружили в основном с писателями?
🔹 Андрей Битов: Нет, у меня были и просто друзья. Но их судьба отодвигала постепенно. Они уплывали в свою профессию или ещё куда-то. Были такие друзья, что и постоянно, как, например, Виктор Дольник, который был для меня и учителем, и потом я его соблазнил в писательство, и, кстати, писатель он очень хороший, написал замечательную книгу «Непослушное дитя биосферы». Так что некоторых я соблазнил, что они стали писать. Только что от меня ушёл мой друг архитектор Саша Великанов – он тоже сейчас издаёт книжечки, и у него это очень удачно получается.
🔸 Марина Смирнова: То есть писательство может быть заразно?
🔹 Андрей Битов: Нет, не заразно (улыбается). Писательство - это, между прочим, неплохое занятие, если оно хобби. Но оно довольно противное, когда это профессия, такой профессии быть не должно. Писательство может быть только удовольствием.
🔸 Марина Смирнова: А Вы человек компаний? Вы любите, когда Вас окружает большое количество людей?
🔹 Андрей Битов: Теперь я этого не люблю. Да и думаю, что я всегда был человеком…
🔸 Марина Смирнова: Одиночкой?
🔹 Андрей Битов: Малых компаний. То есть я не хотел быть изгоем, естественно, белой вороной, но мне нужен был всегда один или два друга, если судить по школе или по молодости. Вот в прошлом году я потерял своего первого друга. Это было ужасно. С сорок четвёртого года был у меня друг. Он был один, и этого было достаточно. Нам было по дороге из школы домой через улицу на Аптекарском острове… Валерий Григорьянц. Это очень примечательный в своих кругах человек: физтеховец, компьютерщик, организатор конгрессов.
🔸 Марина Смирнова: Недавно был юбилей у Беллы Ахмадулиной.
🔹 Андрей Битов: Ну, про Беллу отдельный может быть разговор, потому что она у меня из «Багажа», так сказать, она входит первым номером в книгу «Багаж». Она была единственным и другом, и абсолютно признаваемым мной поэтом. Вот сейчас-то, кстати, её 80-летний юбилей немножко был задавлен смертью Евгения Александровича. Я надеюсь, что Новую Пушкинскую премию начну с неё.
🔸 Марина Смирнова: Ваше поколение называют шестидесятниками. Как появилось это понятие? Его Аксёнов ввёл? Он так сам считал…
🔹 Андрей Битов: Нет, я думаю, его ввели, чтобы расчертить, отделить... Это идеологический прием такой. Оно возникло тогда, когда скинули Хрущёва, а не тогда, когда Хрущёв был. Скинули его в 64 году: он уже шатался, как зуб, и с этим политика слишком связана была. Действительно после 56 года, после реабилитации и освобождений, после XX съезда, было лет 8 надежды. И на этой надежде после большого давления выплеснулась огромная сила народная в общем-то, всё-таки народная. Потому что даже спортсмены иначе выступали впервые, и ракеты иначе летали и так далее.
🔸 Марина Смирнова: Это был всплеск такой?
🔹 Андрей Битов: Да, это был всплеск. Но он касался и всего мира. Вообще, это явление глобальное, всё-таки, а не только наше. Это был период, который совпадал с моей молодостью. А молодость всегда как-то немножко повкуснее, поскольку тут и секс, и дружба, и пьянство, и всё, что угодно, и драки, и странствия – всё это в клубке, ещё не растраченных сил.
🔸 Марина Смирнова: В Вашей жизни было много любви?
🔹 Андрей Битов: Думаю, что много. Достаточно. Мы с мамой друг друга очень любили, это да.
🔸 Марина Смирнова: Андрей Георгиевич, в какой среде Вы выросли, какая среда Вас сформировала? Какой была Ваша семья?
🔹 Андрей Битов: У меня семья была дореволюционная. Это не значит, что она была против строя, но она сохранила дореволюционный строй, приблизительно тот строй, который описывал Булгаков, как у профессора Преображенского. Но они были специалистами и работали, служили и честными людьми были. Порядочными.
🔸 Марина Смирнова: Вы себя чувствуете русским человеком, советским?
🔹 Андрей Битов: Конечно, русский. Это безусловно. Причём я не могу определить, что это. И каждый, кто уверен в том, что он именно русский, он русский и никакой другой…Потому что в этом вареве, которым были Российская империя и Советский Союз, различать людей по крови преступно. И по конфессии тем более. И каждый из нас, смешан.
🔸 Марина Смирнова: Андрей Георгиевич, а что служит для Вас импульсом в творчестве, идея или эмоция?
🔹 Андрей Битов: Нет, там ещё важно нечто другое. Это некий объём, некое, условно говоря, тело, которое к тебе приходит. Тело замысла. В нём есть и сюжет, и обобщение, и какая-то глобальная идея, но они все не выражены, и для того чтобы они как-то выразились, надо этот текст написать. И вот ты хоть что сделай, а придётся написать именно эту вещь и никакую другую. А переход этот неуловим, необъясним и ничем не оправдан, и не может быть объяснёно автором, как переходит замысел в текст. Но иногда, в случае удачи, это происходит.
🔸 Марина Смирнова: Писатель – это человек, обладающий каким-то особым знанием, мудростью?
🔹 Андрей Битов: Я помню повесть одного, когда-то молодого, прозаика, который не был очень успешен, но одну повесть написал замечательно. Про собаку-инвалида. И этот пес-инвалид, безногий он был, точнее безлапый. Где-то побирался он по свалкам, по помойкам в какой-то пригородной местности. И у него был один приятель, единственный, который его терпел, тоже из таких бродячих собачек. И однажды этот пес-инвалид нигде не мог своего приятеля больше сыскать, и в поисках его набрёл на его тушку, уже полностью истлевшую, изъеденную всякой гнилью и мухами – и вдруг он понимает, и у него просыпается мысль. Нет, это очень сильно было написано. Рождение мысли. Вот когда он столкнулся с гибелью своего лучшего друга и понял, что произошло. И как-то он сумел это написать. Так вот, не надо думать, что мы больше этой собачки понимаем. Пусть кто-то думает, что он прорывает своей мыслью какие-то неведомые миры и пространства. Но он сильно заблуждается, этот человек. Может быть, и прорывает что-то, но это в его собственном допущении.
🔸 Марина Смирнова: Для Вас есть абсолютные величины в литературе?
🔹 Андрей Битов: Пушкин. Никто лучше пока не писал по-русски, на мой взгляд, с такой полнотой и ясностью. А вообще очень высокие все слова, "творец". "Что ты такого написал, что так устал?" – как говорил мой бессмертный друг Юз Алешковский.
🔸 Марина Смирнова: Андрей Георгиевич, какие задачи Вы сейчас ставите перед собой?
🔹 Андрей Битов: Вот отпущен мне диапазон – я должен его дожить более-менее по-человечески, более-менее с теми нормами, которые мне привили родители и та семья, в которой я вырос. Да, может быть, даже и гены. В общем должен то, что было до меня, не опозорить. Что-то в этом духе. И это настолько важно, и называется это по-разному, но, в частности, та же совесть. Как-то надо дожить уже успеть и не допортить. Даже свою порченную жизнь не допортить до конца.
Все фото из личного архива Марины Смирновой.
Еще интервью с Андреем Битовым:
http://izvestia.ru/news/717494
https://godliteratury.ru/projects/andrey-bitov-80-let
http://lgz.ru/article/-20-6598-24-05-2017/v-tekst-kak-v-reku-nelzya-voyti/
